Когда падают звезды - Страница 52

- Почему сейчас? - не свойственная этой девушке серьезность только еще раз подтвердила, что ей этот разговор дается совсем не просто.

- Соня, ведь я вижу, что мое к вам отношение может трактоваться не так, как оно есть на самом деле. А чем дольше это будет продолжаться, тем больнее будет потом.

- А как же та игра, ведь вы сказали, что среди присутствующих есть та, кто занимает ваши мысли, неужели...

- Я не врал. - Соня прищурилась, принимая еще один удар. Идя за герцогом, проходя через сад, заходя в беседку она была уверенна, что сегодня солнце светит только для нее, что сейчас, он обязательно признается ей в своих чувствах, а она в своих. Но вышло совсем не так.

- И кто она? - она спросила не из простого любопытства, казалось, эта избранница станет для нее первым, но самым настоящим врагом, ведь кто, как не враг отбирает у тебя то, что только стало дорогим.

- Всему свое время. - он не собирался врать и сейчас, а вот скажи он правду, даже сложно представить что бы было. - Но, Соня, я ведь остаюсь вам другом.

Девушка не смогла сдержать ироничный смешок.

- Хороши же друзья! Вы водили меня за нос все это время. Не надо считать меня настолько глупой. Я умею отличать дружеское отношение от того... От того, чем вы пытались казаться для меня. - вслед за растерянностью пришел гнев.

- Я никогда не считал вас глупой.

- Тогда что же во мне не так??? Почему друг? - ей правда важно было понять как так? Почему вдруг так?

- Проблема не в вас. Это лишь мое решение.

- Ах вот оно как, лишь ваше решение? - непрошенные слезы от обиды стояли комом в горле. Но Соня собиралась приложить все усилия, лишь бы не расплакаться. - А я имею право решать? Меня кто-то спросил?

- Так будет лучше.

Он был так спокоен, что его хотелось, даже если понадобится силой, но растормошить. Пусть бы хоть что-то в нем возникло, хоть злорадство, хоть раздражение, хоть что-то, но не эта всепоглощающая безразличное сожаление. Так сожалению о смерти любимого питомца видимого впервые человека.

- Кому лучше? Вам? Откуда вы можете знать, что лучше для меня? - одна слезинка все таки не удержалась.

- Соня... - он протянул к ней руку, даже сам пока не зная, что собирается сделать.

- Нет. - девушка провела по щеке, смахивая признак своей слабости, встала, сделала реверанс. - Становится холодно. Не хочу больше здесь находиться. - не желала она больше слушать его. Ложь, все ложь.

Дорога до дома показалась ей длинною в день, а молчаливое сопровождение герцога - худшей обузой.

*****

Почему в молодости чувства так заострены? Почему мимолетное увлечение отрочества оставляет рану в душе более глубокую, чем сознательное взрослое чувство? Роль "первого" для человека неоспорима. Мы запоминаем все первое, возносим на уровень образца и на него ровняем. Первый поцелуй, первый танец, первый стих, рисунок, первое предательство - мерила наших дальнейших взлетов и падений.

*****

Майя стояла у окна не желая упустить возвращения сестры. Как бы не повлияло на нее сказанное, Майя знала сестру достаточно хорошо, чтоб быть уверенной: поддержка той понадобится в любом случае, ведь она не умела лицемерить, герцог запал ей в душу. Не прошло и получаса, по той же дорожке, Соня направлялась к крыльцу. Может кому-то могло показаться, что ничего в ней не изменилось, да вот только уж больно ровно она держалась, уж слишком спокойно выглядело ее лицо, не способное на такое безразличие.

Переждав десять ударов сердца, ровно столько, по мнению девушки, нужно, чтобы пара успела дойти до дверей, Майя резко развернулась. Видимо, сердце у нее билось слишком медленно, когда она оказалась в холле, Соня уже поднималась по лестнице, все так же ровно держа спину. А вот герцог стоял у двери, провожая беглянку тяжелым взглядом. Заметив ее в проходе, он оглянулся. Наверное, ее вид радовал его еще меньше, так как складка между бровей залегла еще глубже, и на миг перед девичьими глазами стало воспоминание, когда она изучала это лицо своими пальцами, разглаживая эту самую складку. Опомнившись, Майя направилась за сестрой к лестнице, ругая себя за то, что позволила себя так пялиться на него и за то, что щеки предательски запылали.

- Майя, - он окликнул ее не громко, не властно, почему же она стала как вкопанная в таком случае? Сестрины шаги успели затихнуть. Остановиться, оказалось намного легче, чем повернуться, румянец не собирался отступать со щек, а посмотри она на него еще раз, неизвестно что встанет у нее перед глазами.

Правда он и не стал ждать, подошел вплотную, опять, как утром притянул к себе. Майю просто парализовало, от страха, от мысли о том, что в любой момент может кто-то выйти из комнаты, от неспособности управлять свои телом и мыслями.

- Мне нужно уехать. На три дня. Пожалуйста, не нужно делать глупостей. - вот дурочка, опять не дышит, да что ж ты с ней будешь делать. - И не решай ничего впопыхах. Я дал указания, до моего приезда вас все равно никуда не отпустят отсюда. - он разжал руку, вдохнул еще раз ее запах, от которого, как оказалось сегодня ночью, можно было просто потерять голову, и не оставляя себе шанса передумать, направился в противоположную сторону. Рано или поздно, ему нужно было совершить объезд владений, проверить отдаленные территории, дать распоряжения на сезон урожая. Это могло занять три-четыре дня. И вот, время пришло. Видеть этот страх в ее глазах, дрожь еще даже до того, как он к ней прикоснется, было невыносимо. Хотелось посильнее встряхнуть ее, как куклу, чтобы из головы вылетели все лишние мысли. Но вот только это не поможет. Ей нужно время, и ему оно тоже нужно. Ведь и на свои вопросы он хотел найти ответы. Заполучив ее, он не успокоился, как думал, обязательно будет, а лишь еще меньше стал понимать, что же им движет.