Когда падают звезды - Страница 45

- Сейчас, ты его не увидишь. - он уткнулся лицом в платье, вдыхая ее аромат.

- Ну тогда, не говорите мне кем вас считать! - ее попытка вырваться не увенчалась успехом.

- Неужели и Винсент получил такой разнос всего лишь за невинный поцелуй? - хоть слова и заглушала материя, ни один шорох в доме больше не мешал расслышать его.

- Это не ваше дело. - она не собиралась перед ним отчитываться о случившемся, и даже о том, чего не было. Слишком была зла в этот момент.

Майя ожидала чего угодно, только не того, что уже через секунду окажется на мягкой перине, с раскинутыми по сторонам руками, а герцог опять будет нависать над ней коршуном, но в этот раз намного более угрожающе, чем тогда, в кабинете.

- Мое. Это мое дело. - с таким лицом, обычно бьют, а он поцеловал. Но не так, как тогда, у окна, нежно. А по новому, властно, жестко, наказывая, а не поощряя. Майе было трудно дышать, она пыталась вырваться, но это было все равно, что бить скалу, ее попытки оттолкнуть, закончились ничем. А постоянно извиваясь, она лишь упрощала задачу расправиться с платьем. Оставшись в одной сорочке, Майя забилась с двойной силой. Как только поцелуй стал чуть менее напористым, укусила его в уголок губ, а почувствовав солоноватый привкус, поняла, что до крови. Вот только желанного результата это не принесло. Он не отстранился.

Женщины часто прибегают к фразе: "все мужчины одинаковы", скрывая ею разочарование именно в том мужчине, который рядом. В отместку, представители сильного пола поступают так же. Дэррек за годы своей холостяцкой жизни, казалось, уже и сам уверился в том, что да, женщины тоже одинаковы. В полумраке комнат, в его объятьях они все становятся одинаковыми. Но сейчас, наверное впервые понял, что это не так. Гнев, родившийся после ее слов, она быстро потушила, сама того не осознавая. Своими же губами, заставила забыть о ком бы то ни было, кроме самой себя. Еще никогда, он не хотел женщину с такой силой. Даже подумать не мог, что такое возможно.

На совершенно голой ноге Майя чувствовала прикосновения твердой ладони. И то, что она при этом испытывала, заставляло ее ненавидеть не его, а себя саму. Ей нравилось то, что делают руки, какие узоры выводят на губах, лице, шее жаркое дыхание и мягкие губы.

Почувствовав боль от укуса, Дэррек понял, что уже никакая сила не заставит его остановиться, слишком она близко, слишком она его, все слишком. Слишком бархатная у нее кожа, слишком хрупкая шея, слишком мягкие губы, слишком долго он ждал. Не просто ждал, он ждал ее.

- Ты сводишь меня с ума, голубка. - шепот вывел Майю из непонятного ей самой состояния, девушка вдруг осознала, что руки ее уже никто не держит, что она сжимает темное покрывало, впиваясь ногтями в ткань.

Целую закрытые глаза, Дэррек взялся за пуговки ее рубашки. Он не хотел опять спугнуть ее, не хотел, чтобы она опять вспомнила о том, что же она творит. Именно так должно было быть, он должен был заставить ее забыть о том, что в мире есть еще что-то кроме них двоих, здесь и сейчас. Когда руки коснулись голой кожи, его голубка опять встрепенулась, глаза блуждали, в поиске опоры, за которую можно было бы держаться, не уходя из реальности.

- Нет... - сил для сопротивления уже не осталось, а самое ужасное не было и желания. Майя смогла вложить весь свой протест в одно единственное слово. Вот только тело предательски плавилось под ласковыми прикосновениями, за те несколько секунд, которые он потратил на то, чтоб отбросить собственную одежду, Майя успела подумать, что он передумал. И черт возьми, пожалеть об этом. Она расставалась с честью, вела себя как героиня худших сплетен света и жалела, что этого не произойдет. А вот когда она опять почувствовала тяжесть горячего тела, нежность рук, возблагодарила Яха.

Ему нравилось смотреть ей в глаза, свет луны озарял их лучше любых свечей, опять покрытые дымкой, но уже не голубые, как раньше, синие, как штормовое море, глубокие. Ему нравилось снимать выдохи с ее губ поцелуями, получать легкие прикосновения в ответ на просьбу, переплетать свои пальцы с ее, чувствуя с какой силой она держится за него.

Меньше всего, он хотел причинить ей боль. Слишком доверчиво она отвечала на его прикосновения, слишком высоко они уже взлетели вместе, чтобы рухнуть. Майя не противилась, когда Дэррек провел по гладкой коже ноги, перехватил ее, завел себе за спину, подтягивая выше.

- Прости меня, слышишь? - Дэррек притянул ее еще ближе к себе, обхватив за талию, завладел губами в долгом поцелуе, но боль забрать этим не вышло. Сдерживая рвущееся желание, Дэррек медленно начал движение, не решаясь сделать рывок, который отдастся болью. Но сама того не подозревая, Майя провоцировала его на это. Странные, новые ощущения, и узел, будто плотно связанный внизу живота. Она не знала, как это называется, но понимала, что разрубить его может только с его помощью. - Прости. - пока еще он может себя контролировать, Дэррек резким движением вошел, Майя выгнулась еще больше. Мужскую ладонь она сжала с такой силой, что ногти впились в его руку до крови, а из горла вырвался лишь жалостливый писк. В эту минуту, она вернулась с небес на землю.

Что она наделала? Ведь никто, по сути и не заставлял, она сама, она все сама. Не остановила, даже не сопротивлялась, а только ждала, чего-то ждала и томилась в этом ожидании.

- Тшшшш, будь со мной. - вновь совершенно осознанный взгляд синих глаз встретился с черными. У нее не было ответов на свои вопросы, может были у него? - Теперь, моя. - это не ответ, к сожалению нет.

Когда пульсирующая боль прошла, их общее безумие продолжилось, совесть, разум опять не имели значения, лишь чувства, лишь ощущения, даримые и дарованные. Сколько это длилось, Майя бы не смогла ответить, что он шептал, что она отвечала, тоже осталось для нее самой секретом, лишь желание, быть еще ближе, вместе, навсегда, лишь чувствительность каждой клеточки. Фейерверк, да, сегодня был звездопад, только звезды не просто падали, они разрывались над балдахином его кровати и стремились вниз, покалывая искорками все тело, опадая на руки, ноги, живот.